Размышления у терминала аэропорта

Провожал сегодня родителей в Москву. На семейный сбор (кошмар какой, столько Луговских в одном месте!). Билеты они взяли на Трансаэро, пассажиры, понятное дело, в основном "наши", да еще и, как-то совпало, большинство возлепенсионного возраста. Ужас какой-то! Я давно заметил, что с людей, прошедших основательную выучку советским строем, весь лоск, приобретенный за годы жизни в нормальной стране, сваливается мгновенно, открывая все того же, до боли знакомого гомо советикус.

Моя мама последний раз летала на самолете на ПМЖ в Израиль, то есть, довольно давно. Ну, а из Израиля не вылетала вообще никогда. Подружки и знакомые понарассказывали ей всяких "ужасов нашего городка" про израильский битахон, плюс русскоязычная пресса не забывает всякий раз дополнить "пару ласковых" на ту же тему. Поэтому моя мама была готовой. Ей пришлось испытать жестокое разочаровние, когда улыбчивый парнишка-битахонщик, говоривший по-русски с чудовищным акцентом, задал ей пару вопросов и начал шлепать на чемоданы наклейки "проверено". Она долго переспрашивала меня, когда же будет нужно открывать чемоданы, чтобы в них порылись, перевернули все вверх дном и нашли что-нибудь подозрительное. Оказалось, буквально накануне, соседка-Катя рассказывала ей жуткие детали ее, Катиного вылета год назад (увижу - убью, причем медленно и жестоко!). В рассказе фигурировало заглатывание зонда для просвечивания содержимого желудка и полный рентген. На ренген мама еще была готова согласиться, но в отношении зонда она собиралась стоять насмерть. Увы, чемоданы уже были сданы и отправлены по транспортеру.

Впрочем, я забегаю вперед. До отправки чемоданов нам пришлось еще отстоять слегка подзабытую советскую очередь. Перед нами было всего две человеко-тележки (по людям считать бессмысленно, так как чек-ин и сдача багажа проходится семьями и группами, по тележкам с багажом - как-то не по людски, поэтому я использую гибридный термин человеко-тележки). Первой стояла девочка-израильтянка, затравленно озираясь на звуки русской речи со всех направлений. За ней - грузная пожилая дама с огромным баулом, тростью и выправкой петербургской аристократки. Девочка подошла к стойке регистрации, с облегчением обнаружив, что, по крайней мере, здесь она может говорить на иврите. А дама увидела у стойки слева свободного регистратора. Неторопливо и с достоинством она направила свою тележку к нему, не обратив никакого внимания на трехъязычную надпись над стойкой "Бизнес-класс." Тем временем взади нас как-то совпали экипажи двух тележек, каждый из которых был уверен, что они за нами, тогда как соперников тут не стояло. При этом оба экипажа были несомненными гражданами Государства Израиль, поэтому очень старались высоко нести это звание. Сводилось это примерно к следующему:

Дама, капитан экипаж слева (в дальнешем Левая Дама, ЛД): - Ну, что вы, в самом деле? Некуда торопиться, все пройдем.

Дама, капитан экипажа справа (ПД, Правая Дама): - Конечно же. Все успеем. (аккуратно проталкивает свою тележку слегка вперед и влево, пытаясь заблокировать продвижение конкурентов).

ЛД, пресекая прорыв своей тележкой, улыбаясь: - Мы же все - культурные люди, вам совершенно некуда торопиться.

ПД, отодвигая тележку назад и совершая обходной маневр, улыбаясь: - Разумеется, но я была здесь первая.

ЛД: - Как это? Вы стояли справа, а я занимала вот за этим молодым человеком (за мной, то есть - надо же, комплимент-с!).

ПД: - Нет, это я была за ним, а вы стояли слева.

Я: - Все верно, она (показываю взглядом на ЛД) даже спрашивала меня, кто последний.

ЛД: - Вот!

ПД: - А я все равно стояла здесь!

Я, улыбаясь: - Но вы стояли здесь без спроса.

ПД, переваривая услышанное: - Да, я не спрашивала.

В этот момент я отвлекся, потому что перед нашей тележкой начали разворачиваться события. Практически одновременно аристократическую даму с тростью не приняли у стойки для бизнес-класса, и зачем-то вернулась уже зарегистрировавшаяся девочка-израильтянка. Понятно, что обе они попыталась проникнуть к "нашей" стойке. "Нашей", потому что только что перед ней не было никого, и мы уже видели себя укладывающими чемоданы на ленту транспортера. Этого не выдержали уже нервы обоих моих родителей и они вступили в оживленную дискуссию в стиле "куда прешь, зараза?", которую радостно поддержали ЛД и ПД. Это еще не был тот градус, когда продавщица в гастрономе вызывает наряд, но некая тенденция явно прослеживалась. К счастью, мой папа вдруг понял, что девочка-израильтянка, раз она уже зарегистрировалась, не могла прийти просто так без очереди, у нее, очевидно, что-то стряслось. Осознав это, папа, не снижая тона, принялся объяснять свое открытие участникам дискуссии. На какое-то время возникло замешательство, чем воспользовалась девочка-израильтянка. Она таки подошла к стойке и стала решать там свои проблемы. В этот момент я почувствовал резкую боль в левой икре. Обернувшись, я обнаружил, что ЛД, автоматически продолжая свои попытки выиграть гонку у ПД, методично таранит мою ногу своей тележкой. Ударит, отъедет, ударит, отъедет.

- Вам не мешает, что вы мне ногу ломаете? - поинтересовался я.

- Нет, ну что вы, - ответствовала ЛД, слегка покраснев и перекратив таранные действия.

- Я так и думал, что не мешает, - вздохнул я, чем окончательно вывел ее из игры. Этим тут же воспользовалась ПД, произведя быстрый маневр телегой, который начисто лишил ЛД шансов на победу. Тем временем, девочка-израильтянка, наконец, решила свои проблемы и, устало, но довольно улыбаясь, покинула место события. Все уже слегка вымотались от продолжительного экшена, поэтому аристократическая дама с тростью прошла к стойке всего лишь под невнятное ворчание общественности. Терпение общества вскоре было вознаграждено по-королевски! Девушка-регистратор вдруг обнаружила, что дама с тростью летит не на Москву, а на Санкт-Петербург! Да еще и самолетом другой авиакомпании. Она попыталась объяснить это даме на иврите, успеха в этом не имела, вмешался я и объяснил даме, как сильно она неправа и куда ей надо отправиться. Не подумайте ничего плохого, я лишь показал ей соседнюю очередь, где шла регистрация рейса на Петербург.

Вскоре после этого мы благополучно зарегистрировались и избавились от багажа. Впрочем, приключения моих родителей в аэропорту имени Бен-Гуриона на этом не окончились. Мы пошатались некоторое время по аэропорту, попили кофе, поговорили о том о сем, и родители решили, что им пора в пампасы. В смысле, в дьюти-фри. Мы пообнимались, отдали друг другу приличественную случаю долю напутствий и наставлений, после чего родители прошли через стеклянную дверь туда, куда провожающим вход воспрещен. А я остался смотреть. Смотрю, ничего не понимаю: почему-то мои мама и папа намертво застряли у устройства, которое просвечивает ручную кладь, причем делают вокруг него какие-то странные хороводообразные движения. Минут через десять мы созвонились. Оказалось, что у мамы в сумке было обнаружено оружие: пилка для ногтей. Как это бывает, мама и сама не знала, что там валяется в недрах дамской сумочки. Спасибо современной технике, помогла. Пилка была торжественно изъята, а в качестве компенсации маме продемонстрировали коллекцию подобных вещей, собранных за несколько часов работы смены. Мама утверждает, что коллекция очень впечатляет.