Про иерусалимских нищих

Написал предыдущий пост и вспомнил мое первое знакомство с израильскими нищими. Год 1993, ваш покорный слуга отправлен от одной из еврейских организаций, коих в Союзе было тогда немеряно, на конференцию представителей еврейских общин по случаю очередного Дня Иерусалима. В числе, таксть, отборной тысячи финансовых воротил, религиозных авторитетов и прочих сионских мудрецов. Отличие меня (и нас в целом) от остальной отборной тысячи состояло в чудовищной, совершенно неприличной бедности. В СНГ бушует гиперинфляция, инженеры с заводов в массовом порядке уходят в челноки и реализаторы, зарплаты на предприятиях выдают продукцией. Я работал в школе, но зарплату нам выдавали не аттестатами зрелости, а раз в несколько месяцев деньгами, которые ничего не стоили. В долларовом эквиваленте я получал что-то в районе десяти условных единиц в месяц.

Понятное дело, что наскрести на билет в Израиль и оплату гостиницы в Иерусалиме было совершенно нереально. К счастью, билет, гостиницу и культурную программу нам оплатило посольство Израиля в Ташкенте - сердечное ему за то спасибо. Я подсобрал денег на карманные расходы, получилась очень приличная сумма, аж двенадцать долларов. К счастью, в Израиль уже успели перебраться несколько десятков моих добрых друзей, которых я бессовестно объедал, знакомясь со страной. Они же и подкидывали мне периодически то двадцатку, то полтинник. Как вспомню, краснею. Ну ладно, это - такскть экспозиция.

Далее сюжет. Конференция длилась три дня, а виза у меня была на месяц с обратным билетом с открытой датой (в посольстве все понимали). И сокращать этот месяц я не собирался! В общем, я бродил по стране, уделяя основное внимание Иерусалиму. В Иерусалиме я старался держаться улицы Яффо, но заносило меня в самые разные районы, то  в Санэдрию, то в Старый город, то в Кирьят-Юваль. Обычно я завтракал чем бог пошлет у своих гостеприимных друзей (как я их, наверное, достал тогда...), ловил тремп до центра города, если это были друзья из Гивъат-Зеэва, или шел туда пешком, если кантовался у иерусалимцев, и просто шатался целый день по иерусалимскому солнышку (конец мая).

На обед я роскошествовал, покупая фалафель на Махане-Йеуда, тогда он стоил три шекеля. Но вот вопрос с питьем стоял остро. Покупка бутылки воды могла пробить в моем бюджете невосполнимую дыру, а пить воду из городских фонтанчиков мне категорически не советовали. Обычно я просто прихватывал "из дома" пару литров воды в бутылке, но иногда брал на том же Махане-Йеуда какое-нибудь пойло типа фруктового напитка с истекшим сроком давности, что стоило около шекеля.

Нищие в тех районах Иерусалима, в которых я отирался, водились в чудовищном количестве. Меня они принимали за приблудного американского хиппи (были основания - если найду фотку, покажу как-нибудь) и допекали до невозможности. Но я был четко проинструктирован, что все они - профи, и давать им последние не стоит. Поэтому обычно я заводил с каждым неторопливый разговор на тему того, сколько у меня есть денег и сколько дней я буду жить на ту сумму, которую они  меня просят. Втайне я рассчитывал, что кто-нибудь из них поделится со мной своим доходом, но иерусалимские нищие были тверды и жестоки.

И вот иду я как-то в районе Тальпиота с бутылкой фруктового пойла, любуюсь окрестностями. В подворотне дома сидит нищий. Очень грязный и неопрятный. Протягивает ко мне страждущую руку а-ля Рембрандт и просит шекель. Я начинаю свой отработанный рассказ о тяжелом материальном положении. Нищий слушает, а потом говорит: "Ну, хорошо, попить-то дай." Я с сомнением смотрю на него и спрашиваю: "А стакан у тебя есть?" "Не беспокойся, все у меня есть," - отвечает нищий. Я протягиваю ему свою только что начатую бутылку пойла, а эта зараза (в обоих смыслах) отпивает из горла добрую треть и, нагло лыбясь, протягивает мне. Я не очень брезгливый человек, но взять это я не смог. Оставил ему бутылку и пошел себе дальше, матерясь на русском, английском, идише и иврите. Потом в знак моральной компенсации купил себе бутылку чистой холодной воды в ближайшем киоске и тем спас организм от высыхания.

Но иерусалимских нищих в тех пор не люблю. Гады они!