Возле литературы

Шауль Резник пишет:

Как известно, Ильф и Петров изначально выполняли функцию литературных негров Катаева. Делали они это неплохо: «12 стульев» по стилю очень напоминают катаевских «Растратчиков»: сравните начало «Растратчиков» с главой «Великий комбинатор».

Признаться, мне это не было известно - что поделать, темен, невежественен, недообразован. Но сравнение текстов убеждает. Вот только пара абзацев из катаевских "Растратчиков":

Вчера поднимаюсь домой и слышу на лестничной площадке из-за двери соседей этажом ниже звуки фортепианной гаммы. Не "русских" соседей, израильтян. Приехавших много десятков лет назад откуда-то из восточной Европы. Не по радио, не на синтезаторе, на пианино.
Никогда бы не подумал, что такая дурацкая вещь как гамма, способна вызвать во мне такую бурю эмоций и воспоминаний. Оказывается, все мое детство прошло под звуки гамм, которые разучивала соседская девочка этажом выше и соседская девочка этажом ниже, и еще одна - по диагонали. Гаммы звучали почти из каждого дома. Иногда раздражали, иногда почти не воспринимались, становясь просто частью многоголосового городского шума.
В Израиле их не слышно. Ну, разве что очень редко. И то, скорее уж на трубе, почему-то ранним утром в субботу, нанизываясь на молитву в соседней синагоге.
В доме, где я живу уже больше пяти лет, вчера я услышал гамму в первый раз.
Зачем они нужны, эти гаммы? Низачем. Сколько девочек, старательно разучивающих сегодня эти бессмысленные упражнения, станут потом пианистками? Ну, одна из ста. Может быть, из тысячи. Тогда - зачем? Низачем. Просто когда-то существовал мир, в котором этот вопрос, зачем нужны гаммы, не ставился. В том мире, вообще, учили массу ненужных вещей. На уроках литературы писали сочинения по книгам, которые ты никогда бы не прочел, если бы не нужно было писать сочинение, и никогда не откроешь после. Зачем-то учили химию, разбирая тонкие нюансы явлений, которыми воспользуется потом один из тысячи (вот, я - тот один и есть. Зачем учили остальные девятьсот девяносто девять?). Дурацкий мир ненужных вещей и бесполезных знаний. Мир, в котором мне было хорошо, привычно, уютно.

автор: YAK

Среди наиболее привлекательных явлений этого мира выделяются женщины и книги. У них много общего. И те и другие подманивают внешностью (и еще чем-то, затрудняюсь определить), завлекают и привязывают к себе. А потом дают понять, что вообще-то ты не самый лучший хозяин (владелец, читатель), но пока на данном этапе если тебе так сильно хочется, можешь присутствовать, любоваться, восхищаться, поглаживать или даже раскрывать и пытаться понять и познать. Все равно до конца не поймешь и не познаешь. Женщины даже лучше. Они могут сразу показать свою в тебе категорическую незаинтересованность и, тем самым сэкономить твое время, силы и деньги. С книгами сложнее. Может привлечь блестящая обложка, а может сильно затрепанная, грязная и даже отсутствующая. Может зацепить какая-нибудь фраза, или заголовок, или фамилия и должность. Книга может оказаться на красивой полке или в куче на полу. Почему я начал копаться в куче книг слева от входа в магазин и почему вообще в него зашел по дороге домой с базара в один их жарких майских дней? И времени лишнего не было. И деньги на книги выкраиваются с трудом. И места на полках и вообще в доме, и даже в багажнике автомобиля уже нет. И на работе тоже. И симпатичная продавщица давно заменена на несимпатичного продавца. Но факт, что копался. И зачем-то взял в руки книгу М. Пришвина. Был такой писатель среди таких как Соколов-Микитов, Мамин-Сибиряк, Сухово-Кобылин, Билль-Белоцерковский и т.д. и т.п. В общем, как осталось в памяти с детства, что-то старое и "про деревню". И взяв в руки, еще и открыл оглавление. И среди наименований рассказов вдруг такое: "Анатомия женской ноги". Открыл, конечно, книгу на указанной странице. А как же! Этот писатель-деревенщик, оказывается, еще и туда ...

Александр Краснопольский
Monday, 24 April 2006

В два конца ведёт дорога,
Но себе не лги –
Нам в обратный путь нельзя.
Слава Б-гу, мой дружище,
Есть у нас враги,
Значит, есть, наверно и друзья.

Юрий Визбор

Пиво было с горчинкой, я раньше уже пил такое, точно не помню где, кажется в Словакии, когда отдыхал в Пиештяну. Напротив, сидели две девицы и изредка посматривая на меня, подхихикивали. День был теплый и меня слегка разморило, переходить к активным действиям не хотелось и я глупо улыбаясь потягивал пиво, не отвечая на знаки внимания девиц. Вдруг бармен взял что-то в руки и начал стучать по стойке, не то чтобы очень громко, но все же. Да здесь все сумасшедшие, подумал я и эти девицы тоже хороши, пялятся на меня как на…

Алекс Луговской
Saturday, 28 May 2005

Мы стояли на плоскости с переменным углом отраженья,
Наблюдая закон, приводящий пейзажи в движенья,
Повторяя слова, лишенные всякого смысла…

Интересно, что имел в виду Гребенщиков? Не важно. Внутри вдруг повернулся какой-то рубильник, и хлынул свет. Желтые листья - кленов, дубов. Они засыпали аллею в парке по дороге в видеосалон.
Волшебное слово видеосалон. В осеннем парке нужно пройти по листьям в закуток, где сиротливо покачивались качели-лодки, а морду карусельной лошади закрывал большой желтый лист. Лошадь хотела бы взбрыкнуть и сбросить его, но посетителей не было и мотор не включали.
Дальше - аттракцион с названием, которое никак не хотело вспоминаться. Что-то связанное с космосом. Люди садились на скамейки по бокам «космического корабля», состоящего из системы зеркал, корабль приводился в движение и слегка раскачивался, пытаясь создать иллюзию космического полета. А сразу за «космическим кораблем» находилось одноэтажное здание, выкрашенное в сине-зеленый цвет, с горделивой надписью «ВИДЕОСАЛОН». Ты покупал билет (целый рубль! это вам не какой-нибудь кинотеатр), заходил в маленькую комнату, и начиналось чудо. Люк Скайвокер тренировался с мечом джедаев, Чужие со всех сторон старались добраться до отважных космоморпехов, яхта на Средиземном море принимала в свои объятия Дикую Орхидею…