Будучи изрядно утомленным ближневосточной жарой и вызванной ею повсеместной суетой, от коей невозможно отыскать спасения ни на работе, ни на мягком диване перед экраном телевизора, ни даже на уютном балконе с дымящей трубкой в зубах, разум мой обратился сам собою к местам и временам весьма удаленным. Перед моим мысленным взором возникали то бескрайние степи с колышущимися бело-зелеными волнами густого ковыля, то однообразные песчаные барханы, различия между которыми заметны лишь верблюду да его поводырю в курчавой бараньей папахе, то заснеженные вершины гор со струящимся серебром речек, полных форели. Влекомый сладостными ввиду дальности видениями, обложился я книжками и принялся читать. Передо мною громоздились и столь почтенные и убеленные сединой авторы как Яхонтов С. Е. ("Древнекитайский язык", М., Наука, 1965), и более молодые Крюков М. В. и Хуан Шу-Ин ("Древнекитайский язык", М., Наука, 1978) или Дыбо А. В. ("Лингвистические контакты ранних тюрков", М. Восточная литература, 2007). В наслаждении листая описания давно забытых наречий, обратился я и к собственным скудным познаниям - да не осудит меня читатель за непомерную мою дерзость. И столь увлекательным показался мне причудливый путь, которым я то степенно шагал по страницам одной книги, то обливаясь потом взбирался на утесы другой, то несся по склону собственных размышлений, что по слабости своей не смог я совладать с порывами и решил выписать здесь на блоге хотя бы малую толику того, свидетелем чего оказался по ходу этого путешествия. Однако выбрав небольшое приключение на сем длинном пути, я вдруг заробел оттого, что пришла мне в голову простая, но неприятная мысль. Если тот, кто примется читать мой блог, знаком с той местностью, о которой я собрался писать, то на что ему мои немощные потуги? Ведь он и сам видел все собственными глазами, а как хорошо известно, единожды увиденное лучше тысячекратно услышанного. Если же моему доброму читателю неизвестны места, о коих пойдет речь, то может статься, что и красоты, ради которых я решился на столь неблагодарный труд писания, окажутся незамеченными его взору, ибо слишком многое нужно сказать в один краткий миг, а в обилии слов утонет вся краса и останется невысказанной. Размышляя таким образом, хотел я уже отказаться от своего замысла, однако по прошествии некоторого времени понял, что существует способ пусть не передать всей невыразимой красоты, но хотя бы приблизиться к ней. Способ этот заключается в том, что читателя не нужно утомлять долгим рассказом. Вместо этого, следует предоставлять ему нужное малыми количествами, от которых не пресытится сердце его. Не ведаю я, сумею ли соблюсти нужный размер этих малых количеств и проведу ли тропами интереса меж бездонными пропастями скуки и уныния. Однако уже не в силах я отказаться от этой попытки, а потому, добрый мой читатель, приступим к делу. И первой толикой того, о чем я поведу разговор, будет
Фонетика современного литературного китайского
Новые комментарии